Серийный предприниматель всегда имеет за плечами опыт падений и неудач, не стесняется его и готов рисковать снова — именно в этом ценность классического частного бизнеса, отметили участники дискуссии. «Я много раз терял деньги, и огромные деньги: когда меня выкинули из компании, в которой у меня было около двадцати процентов, я потерял десятки миллионов долларов. Мне пришлось начать заново в 2001 году, но партнерство, репутация — это все быстро восстанавливается, если не боишься делать ошибки», — говорит Андрей Лушников, председатель совета директоров ГК «БестЪ». Пережив неудачи, он создал устойчивый бизнес в сфере недвижимости, впоследствии дополнив его семейным рестораном «Ферма Бенуа» и сетевым проектом в области образования — «Школа Бенуа». «Потери в бизнесе неизбежны, но мы к ним не относимся как к потерям, потому что каждая приводит к новым связям, новому опыту, новым друзьям», — заключает бизнесмен.

Культ безошибочности — опасная практика, ограничивающая креативность и готовность к разумным рискам. «Почему в последние годы неудачи в России так строго караются — и с моральной, и с правовой точки зрения? Это ведь одна из сторон предпринимательства: опыт преодоления в два раза ценнее гладкой истории успеха, — рассуждает генеральный директор девелоперской компании Formula City, учредитель курорта «Первая Линия. Health Care Resort» и основатель апарт-отеля Well Юрий Грудин. — И у нас, конечно, были неудачи, давшие ценный опыт».

Юрий Грудин с партнерами начинал бизнес в 1990-х, когда «каждый день были качели». «Мы создали первый металлоторговый бизнес в России, — рассказывает он, — который развили до большого масштаба, а потом перестроились на девелопмент, на стройматериалы и опять вырастили крупный бизнес. Новый крутой разворот был, когда я оставил эту большую компанию, а опыт и компетенции вложил в другую, также девелоперскую (Formula City. — Прим. ред.). И этот опыт сегодня мне помогает».

Падения и потери бизнеса — это не только про «лихие девяностые», когда начинающий предприниматель Валерий Федотов (ныне совладелец группы компаний «R-Line Транспортные системы» и ландшафтной студии L.Buro), установив утром свой первый ларек для торговли молочными продуктами, вечером на его месте нашел только оборванные провода. Взращивание нового проекта на незнакомом поле в любое время сопряжено с повышенным риском.

Вести предпринимательские проекты в России — это значит постоянно быть готовым пересматривать и корректировать цели и стратегию каждого бизнеса, рассказывает основатель компании «Медовый дом» Антон Георгиев. «Основной бизнес — „Медовый дом“ — я начал строить с нуля почти 25 лет назад, пережив потерю предыдущей компании, — рассказал предприниматель. — За пять лет компания стала одной из крупнейших на рынке. После этого я решил строить другие производства и выпускать другие продукты: травяной чай, конфеты, консервы, варенья. Мы начали после 2015 года — был хороший рост спроса на качественные товары — и собирались выпускать натуральные продукты в небольших количествах, дорого продавать. Но пока мы строили, время изменилось, снова пересмотрели свои цели — решили, что сможем наращивать объем продаж (нынешней линейки продуктов. — Прим. ред.) за счет ухода с рынка малых конкурентов, развития в новых нишах. Например, сейчас мы разработали линейку косметических средств на основе меда и трав, развитие экспорта в дружественные страны».

Согласно совместным исследованиям Мичиганского и Стэнфордского университетов, более 70% предпринимателей, однажды потерпевших неудачу, больше не стали запускать какие-либо собственные проекты. Однако оставшиеся 30% — это и есть люди, «профессионально годные» к предпринимательской деятельности: они готовы рисковать снова и снова.

Говоря о новых проектах последних лет, участники назвали главный стимул к их запуску — личный интерес к определенной сфере деятельности. Этот мотив оказывался даже важнее финансовых соображений. «Каждый мой новый проект последние 5–6 лет рождается из той деятельности, за которую я лично зацепился как человек, чем я бы хотел заниматься — это всегда какая-то душевная история», — поясняет Валерий Федотов, инициатор более 20 проектов. Его новый бизнес, возникший три года назад, вырос из мечты о собственном саде. После переезда за город Федотов два года увлеченно наблюдал за созданием «сада мечты» — и в результате у него появилась ландшафтная студия L.Buro, которая создает авторские скандинавские сады. Проект стартовал в непростой период — на фоне пандемии, а затем и начала СВО, но многолетний опыт запуска бизнесов помог завоевать позиции на абсолютно незнакомом ему рынке.

Желание спасти исчезающий народный промысел дало толчок новому проекту Антона Георгиева. «Узнал, что в Новгородской области банкротится фабрика „Крестецкая строчка“, занимавшаяся старинной техникой вышивки. Я там был случайно в начале 1990-х, решил съездить посмотреть. Предприятие за 20 лет с небольшим пришло в полный упадок: здание разрушено, производство остановлено, персонала нет. И народный старинный промысел практически исчез. Захотелось восстановить. Поскольку у меня жена училась на дизайнера одежды, решили, что это будет хорошая возможность ей реализоваться».

В становлении многопрофильного холдинга Nova Group (девелоперские проекты, ювелирный дом Anna Nova, спортивный комплекс Arena Nova), как рассказывает совладелица бизнеса Анна Баринова, личные увлечения сыграли основную роль. «Мы с мужем строили холдинг постепенно. Начинался бизнес у Олега (Баринова. — Прим. ред.), как и у большинства предпринимателей на выходе из перестроечного периода, с купи-продай. Потом он занялся строительством складов, затем появился бизнес-центр „Преображенский“ в Петербурге, это успешный проект, он создает хорошую прибыль. Но девелопмент — это история про бизнес. А спорт, искусство — не только про бизнес; это направления, выросшие из наших увлечений. Я с детства любила искусство, большая любовь Олега — это спорт».

О новых запусках Анна Баринова говорит так: «Давно мечтаем построить крупный культурный центр в Санкт-Петербурге, даже соглашение на ПМЭФ с губернатором Полтавченко подписывали. Не срослось — участок отдали другим, но не оставляю надежду, что получится это сделать. Важно найти само место под застройку, и этот культурный центр должен быть так выстроен, чтобы он сам себя обеспечивал».

Личный интерес к теме — важнейшее, но не единственное условие для запуска проекта. Необходимо наличие отработанной финансовой модели, которую можно перенести на новое поле деятельности и повторить достигнутый ранее успех. «Мне нравится рыбачить, вот только не клевало что-то пару лет, поэтому хотелось гарантированного улова, стабильного, — шутит Юрий Грудин, объясняя свое решение дополнить два направления успешного бизнеса — девелоперское и курортное — «ответвлением» в сторону аквакультуры. — Логика очень простая. Жить в домах или есть рыбу люди никогда не перестанут. Более того, очевиден тренд, что люди больше будут есть рыбу, чем мясо. На взлете такого перспективного рынка можно повторить историю успеха и занять свое место в этой нише».

Умение увидеть свободные ниши, верно оценить их потенциал мотивирует серийных предпринимателей быть в потоке быстро меняющейся реальности. Партнер Грудина по выращиванию садковой рыбы Максим Быков считает нынешнее время наилучшим для быстрого роста и диверсификации бизнеса: «Мы запустили на Ладоге самый крупный на Северо-Западе проект по выращиванию форели, строим также на Свири, и в планах есть аналогичные, в других локациях. В перспективе — ферма по производству устриц и мидий, есть идеи поработать в выращивании насекомых на корма рыбам, это тоже интересная история». «Я считаю, что все несложно, если понимаешь, как в принципе работает бизнес, и раскладываешь новое дело на простые элементы», — заключает Максим Быков.

Усиление уже устоявшегося бизнеса за счет синергетического эффекта от нового направления еще один из доводов в пользу серийного предпринимательства. Зачастую это органический процесс ветвления бизнеса, идущий от потребностей клиента. Так развивается компания Grandmed, вышедшая в начале 2000-х на рынок эстетической медицины. Как рассказывает основатель компании Вадим Брагилев, это был классический проект, запущенный группой единомышленников — выпускниками Военно-медицинской академии, которые поначалу в медицине разбирались гораздо лучше, чем в бизнесе. Становление врачей как предпринимателей проходило небезболезненно — за плечами Grandmed, к примеру, закрытая клиника. «К неудачам отношусь не как к потерям, а как к инвестициям в свое образование. То есть ты получил в копилку опыта тот случай, к которому ты потом точно не будешь возвращаться. И это полезно, как семинар или лабораторное занятие», — считает Вадим Брагилев

Опираясь на накопленный опыт, компания двинулась в сопредельные ниши. «Диверсифицируясь, мы действовали по одному принципу — делай лучше всех. Мы зашли в репродуктивную медицину, создали один из крупнейших центров семейной медицины на Северо-Западе, клинику Embrylife. Частично мы локализовали производство профессиональной косметики для реабилитации. Начали в 2004-м, тогда в Швейцарии выпустили хорошую косметику, без химии, у нас этого не было вообще. Мы сначала здесь только фасовали, но постепенно нашли точки соприкосновения с российскими производителями и сейчас локализуем потихоньку», — рассказал Вадим Брагилев.

Помимо этого, у холдинга Grandmed развивается реабилитационное направление, создан центр подготовки врачей. «Мы органично развиваемся, но это всегда смежные направления, которые вытекают из потребностей наших пациентов. Например, мы запустили отделение физиотерапии для восстановления пациентов, которые приходят на репродукцию. Посмотрев, как это работает, насколько повышает эффективность и скорость восстановления, мы понимаем, что есть куда развивать нашу косметологию. Человеку важно, насколько быстро он сможет вернуться к обычной жизни, и мы видим здесь для себя точку роста», — говорит исполнительный директор Grandmed Сергей Брагилев.

Более редкий вариант — синергетический эффект от запуска проектов, на первый взгляд не имеющих точек соприкосновения. «Наша «Школа Бенуа» — это социальный проект, он дотируется за счет основного бизнеса: коворкингов и апарт-отелей. Но в недвижимости, где есть школа, стоимость квадратного метра выше. Сейчас современные комплексы, особенно большие, строят не вокруг магазина, а вокруг школы и вокруг спортивных объектов. Это основные вещи, которые добавляют стоимости. Лицензию на школу, которая стоит до миллиона, вы окупите за счет прибавки стоимости с трех квартир, и люди будут рады, что у них в квартале, в экосистеме есть образовательное учреждение. Вот так это работает», — рассказывает Андрей Лушников. «Проекты открываются там, где они помогают другим проектам», — заключает он.

«„R-Line Транспортные системы“ — большой логистический бизнес, в котором работает несколько сот человек. Это взрослый бизнес, которому уже 25 лет. Мысль о ландшафтном дизайне появилась несколько лет назад, когда я наблюдал, как преображается мой загородный участок. Этого времени хватило, чтобы разобраться, на чем подрядчики зарабатывают, на чем теряют, в итоге я не просто начал новый бизнес, а получил нечто гораздо большее. Это первый мой бизнес, где я создаю то, что останется после меня.

Конечно, на старте было много сомнений: я не ландшафтник, создал только свой сад, есть опытное профессиональное сообщество, с которым придется конкурировать, и т. д., но со временем выяснилось, что я первый профессиональный инвестор и бизнесмен в этой области. Все, кто ведет дела, выросли из садовников, агрономов, архитекторов. Это люди, которые бизнес представляют так: „посадим что-то, а дальше деньги придут“. Но в бизнесе так не работает. В отличие от многих у нас есть бизнес-модель, планы, мы все считаем, уделяем внимание команде, маркетингу, сотрудничеству с партнерами — и это работает.

Все, что случилось за последние три года, заставило ландшафтников работать как управленцев. Простой пример — в прошлом году материалы подорожали на 40%, а работы — на 10–15%. Как продавать растения, которые стали в два раза дороже за год? И рынок замер, потому что клиент не готов покупать по новым ценам, а участники не готовы объяснять, что происходит. Нам помог навык выстраивания прозрачных отношений с клиентами, когда ты открываешь информацию и показываешь, что сколько стоит и почему. Наши клиенты не разбежались: они на год взяли тайм-аут, а потом стали заказывать.

Спрос на авторские скандинавские сады растет, мы создали стандарт этого стиля — а это уже про развитие отрасли, изменение существующих стандартов. Кстати, об отрасли. Почему-то ее никогда не рассматривают как отдельную, хотя в ней колоссальные деньги крутятся. Недвижимость как отдельная сфера есть, а ландшафта нет. Надеюсь, мы сможем и на это повлиять».