Уход с российского рынка крупных ИТ-вендоров, безусловно, нанес удар по бизнесу, который как раз сейчас находится на этапе активной цифровой трансформации. Однако удар этот оказался для всех разным по силе и тяжести последствий. Директор по развитию компании ITentika (входит в N3 group) Алексей Строгов уверен, что наиболее сокрушительными последствия оказались для тех компаний, чей бизнес был завязан на зарубежные облачные сервисы. Например, от ухода крупнейшего сервиса бронирования отелей серьезно пострадал наш гостиничный бизнес.

«Другая ситуация с теми, кто внедрил «тяжелые» решения и с отказом в новых лицензиях потерял возможности для развития. В основном это крупный бизнес, но он какое-то время сможет жить и на том, что уже внедрено, – объясняет эксперт. – Третья категория – это некий комбинированный вариант, где были какие-то планы на расширение с опорой на импортные идеи и технологии, но с собственными решениями, и теперь под эти идеи надо подводить отечественную базу – в том числе заказывать разработки под свои нужды».

Председатель совета директоров BIOCAD Дмитрий Морозов считает, что внедрение ERP-системы глобального вендора для крупной компании – это гарантия полностью прозрачных и интегрированных с партнерами из любой точки мира бизнес-процессов, так что изобретать велосипед не нужно. Все зависит от масштаба компании. «Если речь про небольшую компанию, стартап, такой подход сработает надолго. Но не в случае большой компании! Скажу больше: в пандемию нам пришлось увеличить объем производства в семь раз. Если бы не внедренная ERP-система, мы бы просто не смогли этого сделать. В конце концов сейчас надо выбирать между замещением зарубежных ИТ-решений или импортных лекарств. И то, и другое вместе невозможно, поэтому мы выбираем второе», – подчеркивает Морозов.

Директор по финансам и инвестициям ГК «Евросиб» Евгений Мищук подтверждает, что замещение невозможно (или очень затруднено) в тех случаях, когда речь идет о международном бизнесе: «Поскольку мы транспортная компания, работающая с международными перевозками, мы – хотим этого или нет – зависим от зарубежных партнеров, и влиять на них мы не можем. Так что, как отразятся все происходящие изменения на их внутренних процессах и на нас, мы затрудняемся сказать. Пока мы адаптировались, но если будет ухудшение ситуации, то риски для нас увеличатся».

И все же эксперт заметил, что первое время был легкий испуг из-за ухода ИТ-вендоров, но в компании быстро «отдышались немного и дальше пошли». Во многом этому способствовало то, что для собственных нужд используются отечественные решения на базе 1С, а не зарубежные ERP. Беспокойство вызывает, правда, потенциальная возможность того, что при массовом импортозамещении возникнет кадровый дефицит специалистов по российским продуктам, который и так присутствует. Также напрягает перспектива искать альтернативу привычному офисному пакету, потому что качество российских аналогов пока сомнительно.

Стратегия «отключить обновление и выжидать» достаточно распространена среди тех, кто не готов прямо сейчас отказываться от используемых зарубежных ИТ-продуктов. Это не удивительно: средства (причем, очень большие) вложены, бизнес-процессы под решение адаптированы, а лишних средств и времени на перевнедрение нет – по крайней мере на этот финансовый год они точно не были запланированы. Поэтому представители бизнеса говорят, что есть год-два на то, чтобы посмотреть, не случится ли быстрого разрешения ситуации и, соответственно, возврата ИТ-иностранцев.

При этом есть те, кому повезло с выбором варианта лицензирования, который как раз и дает это время. Так, директор по инновациям медицинского центра «XXI век» Артур Канаян рассказал, что пару лет назад внедрили зарубежную BI-систему. Анализ рынка показал, что российские платформы пока не могут заменить весь ее функционал, в особенности критически важную для компании предиктивную аналитику. «И тут мы поняли, насколько правильным была покупка «вечных» лицензий, а не подписки – мы можем использовать те приложения, которые у нас есть. А новые лицензии будем стараться покупать через Армению или Казахстан. Другие IT-системы у нас российские», – объясняет эксперт.

«Я не верю, что весь этот Армагеддон надолго, потому что рынок у нас хоть и не самый большой, но заметный для ИТ-компаний. Поэтому иностранные вендоры так или иначе пролоббируют стратегию возврата, ведь если они упустят тот момент, когда у нас начнут появляться свои собственные качественные решения, им уже будет назад не вернуться», – резюмирует Артур Канаян.

Эксперты отмечают, что большую роль в процессе импортозамещения и, как следствие, достижения технологической независимости играет регулятор. Например, решение об обязательности использования отечественных решений для обеспечения безопасности критической информационной инфраструктуры вынудило попавшие под его действия предприятия внедрить российские продукты.

Схожая ситуация и в банковской сфере. Вице-президент Банка «Александровский» Андрей Барановский отметил: «Кнутом и пряником ЦБ сделал так, что доля российского ПО в банках выросла примерно до 30%, тогда как было в лучшем случае 10%. Такие решения ЦБ нам еще три года назад очень не нравились, а сейчас – это единственно правильная стратегия. Та же СБП нам очень помогает, и мы строим свои планы по наращиванию клиентской базы с ее помощью. Более того, я уверен, что скоро мы вернемся к оплате с помощью смартфонов – но уже через СБП-pay».

При этом крупные госбанки оказались более импортонезависимыми именно благодаря давлению регулятора. Средние и небольшие банки менее подвержены влиянию ЦБ, отсюда и импортозависимость на уровне 70%. Как отметил Андрей Барановский, банк готов к миграции баз данных, но остро стоит вопрос бюджета. Так же обстоят дела и с другими зарубежными решениями, поэтому пока просто ограничили возможности обновления. А в отношении ИТ-оборудования, вероятно, придется пользоваться параллельным импортом, потому что российских аналогов в принципе нет. Впрочем, об этой проблеме говорили все участники дискуссии – она действительно пока не решаема.

Есть и те, кто осознанно и планомерно идет по пути импортозамещения или принципиального отказа от зарубежных ИТ-решений. Президент компании «Активный компонент» Александр Семенов рассказал: «Я в свое время тоже был отравлен зарубежными экосистемами, и в начале XXI века мы даже первыми внедряли одно из них в петербургском холдинге. Но, оценив тот масштаб, который нам нужен сейчас, мы приняли решение идти по пути интеграции российского программного продукта. Наняли российских программистов, которые уже 1,5 года дорабатывают решение, которое в IV квартале будет готово».

Есть и другие отечественные решения в компании, но целевого показателя по их доле нет. Например, это касается системы газогенераторов, которая обеспечивает предприятие дешевой энергией, но базируется на западном ПО. «Будем ли мы менять софт на отечественный, зависит от того, как будут вести себя зарубежные производители, – объясняет Александр Семенов. – Если они пойдут по жесткому пути, то нам придется резать по живому. Но мы надеемся, что удастся договориться».

Директор по цифровым технологиям Monopoly.Online Дмитрий Матюшкин рассказал, что в компании делают ставку на отечественное ПО: «Да, его приходится дорабатывать, но, если бы мы выбрали ERP крупного зарубежного вендора, заплатили бы в пять раз больше. Конечно, мы где-то используем зарубежные базы данных, но постепенно – примерно через год – сможем отказаться и от них».

И это не единственный пример импортозамещения: также сейчас идет переезд с зарубежного BI-решения на отечественное, меняется офисный пакет. «Да, это зачастую больно, но жить можно. На конец года у нас доля отечественного ПО составит 90%, – говорит эксперт. – Правда, на разработчиков влияет то, что все фреймворки [программное обеспечение, облегчающее разработку и объединение разных компонентов большого программного проекта – ред.] зарубежные, это надо учитывать».

«Нам повезло, что у нас внедрена отечественная ERP-система, а не зарубежная, – рассказывает директор по ИТ компании Solopharm Павел Ададуров. – Компания внимательно следит за ситуацией с зарубежными вендорами и рассматривает разные варианты, в частности – Linux». Пока, по словам Павла Ададурова, не видно больших рисков с этой стороны: если опасность возникнет, смогут найти решение.

По словам руководителя digital-направления italy&co. Анастасии Сокольниковой, в компании оперативно отреагировать на уход западных ИТ-вендоров: «В ресторанном бизнесе автоматизированы процессы только частично. Все CRM-решения мы делаем с российским партнером силами собственной разработки. А то, что было иностранного – быстро смогли заместить. Например, перенесли сайты на российские сервера, заменили облачные хранилища на отечественные».

Еще более жесткой позиции придерживаются в компании «Арман»: там ставку на отечественные продукты сделали еще в 2019 году, когда текущая ситуация с исходом ИТ-вендоров казалась невозможной. Причинами такой стратегии стала потребность со стороны заказчиков интегратора, а также завышенные цены на импортные программные продукты.

«Отечественные решения хуже иностранных, потому что в последних хорошо отлажены типовые процессы. В случае с внедрением нашего ПО важно, чтобы человек, который ставит задачу, хорошо понимал, чего он хочет, а такого человека найти не всегда можно. Но выхода не было: если при использовании зарубежного решения за рабочее место придется заплатить 40 млн, а с отечественным – кратно меньше, то выбор очевиден, – объясняет технический директор «Арман» Михаил Павлов. – Мы не на 100% довольны результатом, но перспективы есть».

Большинство участников дискуссии уверены, что достигнуть технологической независимости можно – нужно только время и деньги. Сколько понадобится и того, и другого, пока сказать сложно. В первую очередь нужно работать над теми сферами, где риски наиболее высоки. А какие методы при этом использовать – покупать готовые решения, делать ставку на заказную разработку или развивать собственные ИТ-компетенции, каждому предприятию придется решать самостоятельно.

«Как инженер в прошлом и тот, кто делал все сам и при переходе от СССР к новым реалиям в 90-х был вынужден разрабатывать принципиально новое с нуля, я верю в идею технологической независимости. Это вопрос времени и наличия рабочих рук. Мы знаем, что производительность опытного разработчика в десятки раз выше. Так что, раз нам удалось удержать опыт и компетенции в стране (а я уверен, что так оно и есть), то у нас уже есть неоценимый задел. Теперь нужно только время», – заключает Алексей Строгов.