Генеральный директор «КЕЛЕАНЗ Медикал» Елена Кириленко рассказала, что ситуация с поставками медицинского оборудования и лекарств несколько отличается, но в обоих случаях есть проблемы. К примеру, уже представленные на российском рынке лекарства будут продолжать поставляться, но провести клинические испытания новых препаратов не получится – они на нашем рынке не появятся.

«С медицинским оборудованием ситуация сложная, нерадостная и разная с каждым поставщиком. Кто-то требует предоплату, кто-то говорит, что не может обеспечить доставку в любом случае. Был прецедент с одной американской компанией, которая потребовала 100% предоплаты только для того, чтобы решить, будет она поставлять оборудование или нет. Также мы столкнулись с тем, что зарубежное агентство, дающее разрешение на экспорт оборудования, отказало в выдаче разрешения на поставки, потому что какие-то из компонентов медоборудования теоретически могут быть использованы в военных целях», — добавила Елена Кириленко.

Генеральный директор сети кофеен «Чайникофф» Михаил Гусейнов отметил, что пришлось прекратить сотрудничество со всеми поставщиками алкоголя, кто поднял цены на 30% и более: «Мы не работаем с импортом, но мы зависим от колебаний курса валют. И если что-то сильно дорожало, мы просто перестали это продавать». Эксперт вспомнил о любопытном прецеденте: подорожал в том числе армянский коньяк, а поставщик на вопрос, почему так произошло, сослался на владельцев из Франции.

Поставщики в новых условиях ведут себя по-разному. Как рассказала генеральный директор АО «Фирма Изотерм» Виктория Нестерова, финские компании совсем отказались от сотрудничества, а немецкие пытаются работать: стали доставлять через партнеров в Казахстане. «Многие везут товары через другие страны, в том числе через Турцию – рынок сбыта терять бизнес не хочет. Но и мы ищем новых партнеров: это Узбекистан, Вьетнам и Китай. Причем, на удивление качество продукции у этих поставщиков достойное – все требования производители соблюдают. К тому же они идут нам навстречу: повышают качество под наши запросы, что-то дорабатывают».

В целом, участники дискуссии отмечают высокую скорость адаптации российского бизнеса. «Мы все столкнулись с логистическими проблемами, но — и меня это удивило — они были преодолены за две недели, — говорит генеральный директор УК «Адамант» Сергей Менис. — Те компании, которые решили оставаться и не уходить, наладили новые логистические цепочки — они хуже и дороже старых, но вполне рабочие. Бренды под влиянием внешних факторов вынуждены были приостанавливать свою деятельность, с этим связаны риски в нашей области».

Александр Шестаков, генеральный директор Первой мебельной фабрики, президент Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей отрасли России рассказал об опыте своей компании по поиску альтернативы европейской фурнитуры, с которой возник ряд проблем. «Все замены были быстро найдены, причем, азиатских поставщиков привлекать не пришлось », — отмечает он.

В «Максидоме» за весну в принципе не увидели направлений, где ситуация с поставками стала критичной. Причина в том, что напрямую ввозилось лишь 10% товаров. «Мы потеряли несколько польских, немецких, финских партнеров, в частности, по новогодним игрушкам, электро- и садовому инструменту, но это не критично. Пары брендов нет, а категория есть — мы их успешно заменили, — рассказывает член совета директоров «Максидом» Мария Евневич. – У нас другая проблема. В отличие от еды, лекарств, товаров для детей и кошачьего корма наши товары не входят в минимальную продуктовую корзину. Так что от снижения покупательной способности населения, которое нас неминуемо ждет, мы будем страдать».

Участники дискуссии уверены: весна показала и то, насколько зыбки юридические договоренности с зарубежными партнерами. «Мы в один день узнали, что долгосрочные договора такими не являются, — говорит генеральный директор УК «МТЛ. Управление недвижимостью» (входит в ГК «БестЪ») Николай Антонов. – После начала СВО небольшая часть западных арендаторов начала уходить очень быстро, не соблюдая пункты в договоре. В основном это были представители глобального ретейла».

Эксперты считают, что судиться с нарушителями договоров из Европы и США сейчас довольно непросто: международные суды неохотно встают на сторону российских компаний, а решения отечественных судов за рубежом не всегда исполняются, тем не менее обращаться туда необходимо. «Защищать свои права в европейских судах сложно, но мы все-таки рекомендуем нашим клиентам делать это, — говорит управляющий партнер санкт-петербургского офиса АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» (ЕПАМ) Иван Смирнов. – Некоторые пытаются решить вопросы через кипрских юристов, кто-то ждет, когда ситуация «остынет». Мы считаем, что судиться нужно – как в России, так и на Западе, и можно побеждать в таких спорах».

Советник, руководитель практики слияний и поглощений и корпоративного права в Санкт-Петербурге АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Елена Агаева согласилась: устоявшееся применение ряда норм международного права и национальных зарубежных правовых систем пошатнулось. Решения принимаются и реализуются со скоростью света. По имеющейся информации, были случаи, когда активы арестовывались в одной зарубежной стране по звонку органов власти другой страны не дожидаясь подачи документов.

Участники дискуссии считают, что в таких условиях регулятор мог бы пойти на уступки отечественным производителям. «Важный проблемный вопрос для российских производств – это устранение избыточных, зачастую нецелесообразных административно-бюрократических барьеров, — объясняет президент корпорации «Термекс» Валерий Гаврилюк. – Есть ряд сфер, где импортозамещение и появление новых поставщиков сдерживается сложностями сертификации. Если сертификацию всей авиатики в России делают 3 человека, то очередь будет огромной. Чтобы избежать таких проблем, надо совершенствовать законодательную базу. У нас огромное число талантливых людей, которые умеют и могут, да и ресурсы найдем».

«Сейчас значительно больше определенности в национальном регулировании в России, чем в работе правовых систем ряда зарубежных стран. И в отношении отечественного регулирования это радует, — отмечает Елена Агаева. – Мы активно вовлечены в процесс нормотворчества, участвуем в работе над проектами законов, законодательными инициативами вместе с представителями бизнес-сообщества. И есть успешные примеры того, как инициативы, которые не приветствуются бизнесом, приостанавливают, подвергают дополнительному анализу, прислушиваются к доводам предпринимателей».

Участники дискуссии уверены: многие из тех, кто отказался работать с российским рынком, понесут серьезные потери, зачастую невосполнимые. «Сейчас есть проблемы с финской бумагой, которая всегда ценилась любым издателем для хороших и, особенно, подарочных изданий. На текущий момент эта бумага для издателя не доступна, но российского потребителя это не сильно беспокоит, главное — была бы книга, — заметила операционный директор книжной сети «Буквоед» Мария Бахонкина. — Думаю, что в ближайшее время появится отечественный аналог финской меловки».

Российский бизнес вынужден действовать максимально быстро, закрывая разрывы там, где это возможно. «Мы активно развиваем собственное производство сувениров, эти товары на сегодняшний момент в основном везем из Китая. С канцелярской продукцией в текущей ситуации возникают сложности: из-за проблем с логистикой какие-то контракты были пересмотрены, какие-то отменены, поэтому в итоге привезем не все. Не за горами — школьная кампания, и в этом году она будет другой. Но мы много что делаем и в России! Мы стараемся развивать контакты и искать здесь новые возможности для развития. Переориентация на российского производителя идет быстрее, чем когда-либо раньше».

В итоге вернуться даже тем компаниям, которые захотят это сделать, будет непросто – их места будут заняты, причем как в прямом, так и в переносном смысле. «Если уйдет и вернется бензозаправка, с ней ничего не случится, если рядом не стоит вторая. Если ушел партнер из нефтяной компании, ему остается договориться с предыдущим партнером — и можно возвращаться. В ретейле не так. Причина в том, что в секторе DIY мало незаменимых товаров и поставщиков. Например OBI, который вернулся на рынок, потерял до 50% выручки. До закрытия у людей была привычка к бренду, но за пару месяцев отсутствия люди научились покупать в других магазинах. В IKEA сила бренда существенно больше, но все равно — люди увидели, что есть аналоги товаров IKEA в Hoff и «Максидоме». Поставщики IKEA не смогли ждать полгода. В «Леруа Мерлен» уже заявили, что будут работать с поставщиками IKEA, а мы с ними уже работаем», – говорит Мария Евневич. Даже в случае возвращения сети эксперты оценивают потери в 20% рынка.

На перспективы отечественного бизнеса эксперты смотрят с оптимизмом, причем касается это даже тех компаний, чьи зарубежные владельцы их оставили в руках российского менеджмента. «Даже если ситуация изменится и ушедшие компании захотят вернуться, им будет очень нелегко. Никто не ожидал, что в одночасье произойдет разрыв коммуникаций, наладить которые будет трудно. Однако справившись не с одним кризисом, бизнес оказался готов к такому сценарию. Мы сейчас видим, как российский менеджмент иностранных компаний начинает настраивать этот бизнес под себя и продолжает работать, люди находят силы действовать как предприниматели, а не просто как управленцы — это радует и открывает новые возможности», — резюмирует Иван Смирнов.