клуб Winner
ПЕРСОНЫ WINNER.CLUB

Максим Каширин о том, будут ли срывы поставок вина

Виноторговые компании, ретейлеры и импортеры алкоголя попали под удар сразу с двух сторон: из-за ослабления рубля они вынуждены повышать цены на импортный алкоголь, а из-за коронавирусной эпидемии теряют поставщиков и покупателей. Что отличает нынешний кризис и какие перспективы у алкогольного рынка России рассказал РБК Петербург президент и основатель группы компаний Simple Максим Каширин.
Максим Каширин
Максим Каширин
В новостном поле сейчас обсуждается целый ряд проблем: распространение вируса и закрытие границ, изоляция людей и сокращение ресторанов, ослабление рубля. Какие из них сильнее всего влияют на вашу работу?
— Для нас проблемы и вне России, и внутри страны одинаково значимы, нет ключевой. Как импортеры мы зависим от ситуации с рынком нефти, нам важны курсы валют. Как и все мы зависим от покупательского спроса, распространения коронавирусной инфекции в России. Да, сейчас видим временное оживление в ретейле, но понимаем, что идет заметный спад в ресторанах. Блокируются границы и грузы идут труднее, водители отказываются от поездок. Если какие-то страны будут закрывать предприятия на карантин, это может на нас отразиться. К примеру, у группы компаний Simple вся оклейка акцизными марками происходит в Латвии.
Максим Каширин
Водитель – живой человек, он боится заболеть и если говорит «я не поеду», то что с этим сделаешь? Понемногу решаем вопрос повышением тарифов, мотивацией водителей, пока это не приняло катастрофических размеров, но мы чувствуем замедление.
Сокращаются ли у вас поставки вина сейчас? Закрываются ли границы для импорта?
Границы открыты, для международных перевозок они закрываются только в крайних случаях вроде войны. Другое дело, что часть наших поставщиков приняли решение не отгружать товары. Это маленькая часть, но она уже есть и может увеличиться. Некоторые поставщики перешли на предоплату из опасений, что они поставят товар, а на рынке будет коллапс и денег они не получат. Но основная проблема – перевозчики отказываются ехать в страны, в которых бушует эпидемия: Италию, Испанию, Францию. А эти три страны составляют около половины наших поставок тихих вин. Водитель – живой человек, он боится заболеть и если говорит «я не поеду», то что с этим сделаешь? Понемногу решаем вопрос повышением тарифов, мотивацией водителей, пока это не приняло катастрофических размеров, но мы чувствуем замедление. Говорить о срывах поставок преждевременно.
Станет ли сейчас более востребованным российское вино?
В ценовом плане скорее всего станет. Импортеры будут поднимать цены на вино уже в апреле просто потому, что ни у кого запаса прочности нет. Произошел гигантский обвал. Курс евро с начала года поднялся на 20%, с 70 до 85 руб. Никто не может выдержать такого удара, совершенно точно будет трансляция удорожания в рынок. Поэтому да, русское вино может оказаться более привлекательным с точки зрения цены, чем импортное. Мы это уже видели в прошлый кризис. Кроме того, за минувшие пять лет произошел большой прогресс в качестве у русских виноделов. Мы у себя постоянно расширяем категорию российских вин, и сейчас ведем ряд переговоров.
На сколько процентов вырастет цена на полке? На те же 20%?
Конечно нет, никто не сможет поднять цену на 20%. Думаю, что трансляция в рынок будет на 10% минимум, но в основном компании будут поднимать на 12-15%. Потому что волатильность остается очень жесткой. Мы также должны учитывать, что сделка ОПЕК+, о которой все говорят, распадается только с 1 апреля и дальше нас ждет неизвестность. Мы не специалисты по нефтяной торговле, но то, что мы видим из новостного фона, говорит – проблема быстро не решится. Поэтому сейчас очень важно, чтобы контрагенты, сети и все мы понимали, что выбора нет, надо новые цены принимать, иначе импортеры вообще не смогут работать, вынуждены будут отгрузки останавливать. Работа по старым ценам приведет к банкротству. Всегда надо помнить, что мы, как и все операторы импортного рынка, работаем с кредитами и крупнейшими банками страны. Если мы не поднимаем цены, банки начинают жестко реагировать, говорят: «Мы считаем, что ваши действия не соответствуют ситуации, вы действуете непрофессионально, мы помещаем вас в зону риска и закрываем вам кредит». Только на этой неделе Simple получил десятки запросов от банков. Все они пытаются понять, какие будут шаги у менеджмента, чтобы оценить их. Так что любое неверное движение и ты теряешь кредитный рейтинг, доверие финансового партнера.
У вас уже большой опыт. Как считаете, чем отличается нынешняя ситуация от кризиса 2014 года, от более ранних кризисов?
Да, у нас большой опыт. Первый кризис на моей памяти вообще был в 1993 году, я бизнесом с 1989 года занимаюсь. Я прошел все кризисы, главное, чтобы были инструменты подходящие, банки-партнеры надежные, и команда была толковая.
Максим Каширин
Сейчас ситуация отличается в корне. В 1998 году было легче, потому что вы проснулись, курс обвалился в 4 раза, вот и все. Кризис длился один день – после этого все четко поняли, где оказались. В 2014 году мы понимали, что курс растет из-за санкций, бегства капиталов. Единственная неизвестность была в том, какие еще санкции придумают США. Но мы также понимали, что клиент жив-здоров, никуда не делся, все работают. А сейчас другая история. Во-первых, экономическая вводная, никто не понимает, что будет с нефтью. Но ее еще как-то можно было бы пережить, если бы не вторая вводная – пандемия. Никто не понимает, что будет с населением, с работой ресторанов и магазинов. На какое-то время можно просто остаться без клиентов, без персонала.

Комбинация же этих двух факторов создает такую вариативность сценариев, что невозможно все просчитать. Общий глобальный сценарий я посчитал, но дальше, в рамках него, действовать все равно придется в режиме онлайн-реагирования.

Когда реальность медленно наступает, и вы не понимаете, какая она будет, это еще и эмоционально тяжелая ситуация. Я вижу, что тучи сгущаются, но не знаю к чему готовиться. Конечно, в этой ситуации предсказать что-либо сложно. Хотя я считаю, что Москва еще не на пике эпидемии, а готовится к ней, поэтому нас еще ждет тяжелейший апрель и май.
Максим Каширин
Сейчас мы поставили новые решения на режим ожидания. А те несколько точек, что уже в строительстве, продолжим строить, верим в эти локации. Но поднимем вопрос оплаты с арендодателем, чтобы нам предоставили арендные каникулы. Думаю, нам пойдут навстречу, все на рынке осознают, что ситуация форс-мажорная.
Какая у вас структура сбыта?
Как широко диверсифицированная компания мы часто переживаем кризисы легче, потому что обязательно один из каналов выстреливает. Дистрибьюторы в нашей структуре сбыта занимают меньше 10%, ключевые каналы для нас horeca – 30%, весь ретейл - 30% и 30% - прямые продажи, включая нашу розничную сеть и онлайн-витрину с самовывозом из винотек. Сейчас у нас идет активные перетоки, люди меньше покупают тут, но больше там. Поэтому нам чуть проще – мы опираемся не на один или два канала сбыта. Но я не знаю, как это сработает в ближайшее время, потому что если все будут на карантине, никто не будет работать, то у людей и денег не будет. Компании не смогут платить зарплату в полном объеме, если у них не будет выручки.
А есть ли позитивные тенденции – может быть, люди стали больше времени проводить дома и больше потреблять вина?
Конечно, сейчас люди пытаются запастись алкоголем опасаясь того, что если случится тотальный карантин, то все хотят провести это время приятно, насколько это возможно. Алкоголь - вина или какие-то интересные крепкие напитки - конечно, востребованы. Наш клиент не запасается пятью ящиками водки. С кем не поговоришь, у всех есть запасы, другое дело, что эти особенные вина лежат для особенных событий, люди не готовы их во время карантина выпить просто так. Так что я жду, что будут еще закупки. Однако я думаю, что в случае полного карантина ретейл обрушится, будут микропродажи. Но я не пророк, возможно, у кого-то из ретейла другое видение.
Как вы оцениваете перспективы законопроекта о легализации дистанционной торговли алкоголем в текущей ситуации?
Я поддерживаю ускоренное принятие этого законопроекта и, надеюсь, что правительство услышит инициативы бизнеса. В условиях усиления мер по предотвращению дальнейшего распространения коронавирусной инфекции онлайн-продажи могут стать главным каналом реализации продовольственной продукции населению. По данным компании Nielsen, рост их уже составил около 80%. При этом многим ретейлерам нужно увеличивать чек покупки, чтобы доставка оставалась рентабельной. Сделать это можно только за счет алкогольной продукции.

В данных обстоятельствах просто необходимо ускорить рассмотрение и принятие законопроекта Государственной Думой. Конечно, его реализация займет не один месяц – это технически непростой закон, он потребует работы в специальной доменной зоне egais.ru, получения специальных лицензий. Поэтому я считаю, что на первом этапе следует легализовать интернет-продажи лицензированного и контролируемого в системе ЕГАИС алкоголя для компаний, имеющих оптовую лицензию. Т.е. дать временное разрешение на торговлю онлайн оптовикам с возможностью пролонгации или отзыва, в зависимости от актуальной ситуации с общим карантином в стране. Параллельно нужно принимать и реализовывать законопроект. С этой инициативой я, как вице-президент ОПОРЫ России, обратился в начале этой недели к вице-премьеру Д.Ю. Григоренко и к министру финансов А.Г. Силуанову.
Ваш собственный розничный проект как себя сейчас чувствует? Будете ли его развивать или поставите на паузу пока?
Он чувствует себя нормально, мы видим даже рост продаж в 10-20%. Безусловно, будем проект развивать дальше, потому что пандемия не вечна, надеемся, что в течение 3-4 месяцев ситуация нормализуется. И возможно, как и всегда после таких кризисов, появятся интересные помещения в аренду. Для нас розница является проектом долгосрочным, и мы продолжим туда инвестировать. Сейчас мы поставили новые решения на режим ожидания. А те несколько точек, что уже в строительстве, продолжим строить, верим в эти локации. Но поднимем вопрос оплаты с арендодателем, чтобы нам предоставили арендные каникулы. Думаю, нам пойдут навстречу, все на рынке осознают, что ситуация форс-мажорная.